ВОССТАНИЕ СТЕПАНА РАЗИНА

 а) ПОХОД СТЕПАНА РАЗИНА НА АСТРАХАНЬ

Ян Стрейс (или С т р ю и с)—уроженец Нидерландов, много путешествовал. В 1668 г. приехал в Московию парусным мастером. В 1676 г. Стрейс в Амстердаме издал описание своих трех путешествий (1647—1673).

Получив прощение и свободу итти куда хочет, Стенька Разин вернулся со своей разбойничьей стаей на Дон в лучшем положении и с большими силами, чем в то время, когда они прибыли больные и распухшие от голода, жажды и соленой воды. За казаками последовала часть русских, весьма преданных Стеньке, на что он одних' склонил хорошим жалованьем, других деньгами и подарками. Когда он проходил по улицам Астрахани и видел следовавшую за ним большую толпу, то разбрасывал дукаты и другие золотые монеты, и такая щедрость или, вернее, хитрый обман привлекали к нему многих необузданных и глупых людей. Некоторые из них были даже на службе у его величества. Когда весть о том дошла до господина наместника Прозоровского, он тотчас послал полковника Ведероса  к Разину и велел ему передать и приказать немедля отослать в Астрахань слуг его величества, в случае же отказа он, Разин, снова впадет в немилость у царя и ему от того придется тяжелее и труднее, чем в прошлый раз, и может быть ему придется расплатиться за старые грехи ради новых. Полковник Ведерос прибыл к нему и выполнил
все, что было приказано; но Разин не хотел ничего слышать об этом приказе, нетерпеливо перебил его недостойными речами и еще немного и он разрубил бы саблей голову несчастного посланника. Однако гнев и яростъ его вылились в кощунствах, проклятиях и неистовстве, и он говорил: «Как смеют приносить мне такие нечестные требования? Должен я предать своих друзей и тех, кто последовал за мной из любви и преданности? Меня еще понуждают к тому немилостью? Добро же, передай твоему начальнику Прозоровскому, что я не считаюсь ни с ним, ни с царем, что в скором времени явлюсь к ним предъявить свои требования, чтобы этот малодушный и трусливый человек, который теперь кичится и хвастается своей двойной властью, не смел так разговаривать и повелевать и делать мне предписания, как своему крепостному, когда я рожден свободным и у меня больше силы, чем у него. Пусть стыд выест ему глаза за то, что он меня встретил без малейших почестей как ничтожного человека» и т. д. и еще много других упреков. Стоявший перед ним полковник все время боялся, что его зарубят. С таким ответом вернулся Ведерос, из чего можно заключить, что сей разбойник нарушил данное слово и вновь стал вооружаться, как это и случилось в скором времени, так что господин Прозоровский весьма дивился, не ведая. где он в столь короткое время собрал такую большую силу, ибо у него оказался флот из 80 новых судов, на каждом две пушки и множество войска. С ним он поплыл вниз по Волге, но не показывал тогда никакой вражды, и князь Прозоровский также не находил нужным напасть на него до прибытия большого флота, снаряженного его величеством. Флот наконец прибыл и состоял из 6 тыс. стрельцов на многочисленных стругах, "нагруженных порохом, оружием, различным военным снаряжением и съестными припасами. Едва тот флот прибыл, Стенька ловко сумел под видом перебежчиков подослать своих самых хитрых и пронырливых советников, которым и удалось представить дела Стеньки такими приукрашенными и добрыми, что весь простой народ склонился к нему и перешел на его сторону. По такому наущению они напали на своих начальников, многим огрубили головы, других предали в руки разбойников вместе со всем флотом. Стенька, овладев без всякого боя такой большой силой, выдал каждому из них за два месяца жалованье, пообещав вперед свободу грабить и убивать по их желанию, и прибавил: «За дело, братцы! Ныне отомстите тиранам, которые до сих пор держали вас в неволе хуже, чем турки или язычники. Я пришел дать всем вам свободу и избавление, вы будете моими братьями и детьми, и вам будет так хорошо, как и мне, - будьте только мужественны и оставайтесь верны». После этих слов каждый готов был итти за него на. смерть и все крикнули в один голос: «Многая лета нашему батьке . Пусть он победит всех бояр, князей и все подневольные страны!» ,

Это известие испугало господина Прозоровского, он опасался за Астрахань, ибо глупый народ начал роптать и высказывать похвалы разбойнику, и во всех городах той местности начались такие волнения и каждый миг приходилось со страхом ждать ужасного кровопролития. «Восстань, восстань, народ!—кричали даже стрельцы.—К чему нам служить без жалованья и итти на смерть? Деньги и припасы истрачены.

Мы не получим платы за год, мы проданы и преданы». Они кричали еще о многом, а начальство не смело их удерживать от этого иначе, как добрым словом и великими обещаниями.

Стенька разделил войско, которое усилилось примкнувшими русскими до 16 тыс. человек, и послал одну часть в Царицын, другую в Чернояр. Сам он остался с флотом и держал себя королем. Они повиновались его малейшему знаку и были ему верны, как если бы он был самым великим монархом в мире. Когда он напивался допьяна, что с ним часто случалось, то по малейшему поводу приказывал рубить головы в его присутствии и даже сам прикладывал к тому свои жаждущие крови руки, и такое несчастье постигало большею частью начальников, ибо простой народ всячески подмазывался к этому хитрому тирану, и они служили ему, чем могли, убивая одного начальника за другим. Когда ему только приходило на ум или когда на самом деле его офицеры обижали солдат и те заявляли об этом, ничего не могло спасти офицеров, и низших слушали, а высшие расплачивались.

Благодаря этому сила его росла день ото дня, и за пять дней его войско увеличилось от 16 тыс. до 27 тыс. человек подошедшими крестьянами и крепостными, а также татарами и казаками, которые стекались со всех сторон большими толпами и отрядами к этому милостивому и щедрому полководцу, а также ради свободного разбоя. Всюду говорили об убитых дворянах, так что господа, одев дешевое платье, покидали жилища и бежали в Астрахань.

б) ГРАМОТА ОТ ИМЕНИ СТЕПАНА РАЗИНА (1670 г.). 

ГАФКЭ (Разряд, Белгородский стол, № 687, лл. 74 — 76).

Грамота от Степана Тимофеевича от Разина.
Пишет вам Степан Тимофеевичь всей черни. Хто хочет богу да государю послужити, да и великому войску, да и Степану Тимофеевичу, и я выслал казаков, и вам заодно бы изменников вывадить и мирских кравапивцов вывадить. И мои казаки како промысь станут чинить и вам  бы  итить к ним в совет, и кабальныя и апалныя шли бы в полк  к моим казакам .

в) ПРЕЛЕСТНАЯ ГРАМОТА СТЕПАНА РАЗИНА (1670 г.) ГАФКЭ (Разряд, Белгородский стол, № 687, л. 398).

От Великого войска Донского и от Олексея Григорьевича в город Харьков полкъовнику Грицьку и всем мещаном челобитье. В нынешнем во 179-ом году октября в 15 день по указу великого государя и по грамоте его, великого государя, вышли мы, великое войско Донское, з Дону Донцом ему, великому, государю, на службу, потому что у нево, великого государя, царевичев не стала и от них, изменников бояр, и мы, великое войско Донское, стали за дом пресвятыя богородицы и за ево, великого государя и за всю чернь. И вам бы, атаманом молотцом, Грицко полковник, со всеми городовыми людьми и мещанами, стать с нами, великим войском Донским, заедина за дом пресвятыя богородицы и за ево, великого государя, и за всю чернь потому, чтобы нам всем от них, изменников бояр, в конец не погибнуть. [На обороте]: К сей грамоте великого войска Донского атаман Алексей Григорьевичь печать приложил. Отдать ся грамота в Харкове полковнику и всем городовым людей.

г) ПИСЬМО СТЕПАНА РАЗИНА К РУССКИМ, ТАТАРАМ, ЧУВАШАМ И МОРДВЕ ЦИВИЛЬСКОГО УЕЗДА
ГАФКЭ (Разряд, Московский стол, № 441, лл. 15—16}.

От донских и от яицких атаманов молотцов от Стефана Тимофеевича и ото всего великого войска Донского и Яицкого память Цывилского уезду розных сел и деревень черней руским .людей, и татарам и чювашем и мордве. Стояти бы вам черне русские люди и татаровя и чюваша, за дом пресвятые богородицы  за всех святых,  за великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича...,  за благоверных царевичев,  за веру православных христиан. А как с Цывилска к вам и черне русские люди,  татаровя,  чюваша, и мордва, высылщики [в] Цывилской уезд по селом  по деревням.будут и станут загонять в осаде стоять в Цывилску,  вам бы, черне в осаду в Цывилск не ходить, потому что над вами учинят обманом, всех в осаде вас прорубят, а тех бы вам цывилских высылщиков ловити  привозить в войско, в Симбирск, а которые цывиленя дворяня   дети боярские  мурзь и татаровя похотят заодно тоже стоять за дом пресвятые богородицы  за всех святых,  за великого государя,  за благоверных царевичев,  за веру православных крестьян,  вам бы, чернь тех дворян  детей боярских,  мурз,  татар,  чернь не тронуть  домов их не разорять. А с восковой памяти вам, чернь, списывать, отдавать списки по селам церковным причетником дьячком в слово слово , списывая, отдавать их по розным волостем,  по селам,  по деревням сотцким и старостам  десятцким, чтобы они,  уездные люди, все в сию восковою наметь знали.
К сей памяти высковую печать атаман Степан Тимофеевич приложил, а с сею высковою печатью послан наш высковой казак Ахпервя мурза Киндибянов,  вам бы, чернь, ево в всем слушать  спору не держать, а будь его слушать ни в чем не станете, и вам бы на себя не пенять.

д) ДОПРОСНЫЕ РЕЧИ ПЛЕННЫХ РАЗИНЦЕВ, ВЗЯТЫХ В БОЯХ ПРИ
СЕЛАХ ПОЕ и МАМЛЕЕВЕ (1670 г.) 

ГАФКЭ (Разряд, Приказный стол, № 423, лл. 208—210).

179-го октября в 16 день. К боярину и воеводе ко князю Юрью Алексеевичу Долгоруково прислал ис посылки товарищ ево околничей и воевода князь Константин Осиповичь Щербатово взятых воровских людей, которые взяты в боех у села Поя и за селом Мамлеевым, и те воры роспрашиваны порознь и пытаны.
А в роспросе и с пытки атемарец сын боярской Никитка Трофимов сын Скрябин сказал: в нынешнем де во 179-м году, а в котором месяце и числе, того он не упомнит, пришли воровские казаки из Саранска на Атемарь, и атемарские де казаки город им, вором, здали и голову Михаила Кункина, выдав, убили, и с Отемары ево, Микитку, воры взяли, а взяв, пошли под Орзомас, а до сего де числа за неделю приезжали в Саранск и на Атемарь из Арзамаса посацкие люди два человека, а как их зовут, того не знает, и говорили де им, ворам, чтоб они шли под Орзомас на обоз боярина и воевод князя Юрья Алексеевича Долгорукова, а сказывали де им, 'ворам, под Арзамасом небольших людей, и они де под Арзамас по тем вестям и пошли четыре атамана атемарских казаков Тимошка Иванов сын Белоусь с това-рыщи, а люди де с ними ис Саранска пошло руских людей и татар, и мордвы с шесть тысеч человек, да с ними же де с Отемару и ис Саранска пять пушек. А вор де Стенка Разин писал к ним, ворам, которые шли под Орзомас, чтобы они шли к нему, Стенке, на помочь, а в письме ево писано, что де околничий и воевода князь Юрья Никитич Борятинской в Синбирск пришол и ево, вора Стенку, с воровскими людьми ис-под Синбирска збили на Белый Яр. Да от околничего ж де князь Юрья Никитича шел в Орзомас с отписками боярской человек, и в Саранском де уезде в селе Починках того человека воры поймали и казнили смертию и отписки у него взяли, а из них де, воров, которые шли под Арзамас, з дороги пошли к вору к Стенке с тысечю человек, а последние пошли под Орзомас, а Синбирск де из осады свободился, а околничей и воевода князь Юрья Никитич Борятинский и государевы ратные люди стоят у Синбирска.
А лысковец же посадкой человек Ивашко Емельянов в роспросе сказал: в прошлом де во 178-м году весною ходил он на государеве сибирском насаде в наймах в передовщиках, и те де насады от воровских казаков остановлены на Саратове, и запасы из стругов выгружены в онбары, и работные люди все роспущены, и он де, Ивашко, с товарищы своими с роботными ж людьми, человек с тритцать, поехали вверх, и их де воровские казаки, переняв выше Самары в Усолье и ограбя держали его в Усолье недели з две, и после де того приехали они к Синбирску, а воровские же казаки в то время стояли под Синбирским, и жил де он у Синбирска десять дней, и при нем де пришел под Синбирск околничей и воевода князь Юрья Никитичь Борятинской, воровских казаков побил и пушки у них отбил при нем, Ивашке, а вор де Стенка Разин с небольшими людми ушел на низ.
[Помета на обороте]: 179-го октября в 21 день таковые рос-просные речи прислал к великому государю боярин и воевода князь Юрья Алексеевич Долгоруково с отпискою своею.]

е) ПОКАЗАНИЯ РАЗНИЦЕВ О НАМЕРЕНИИ РАЗИНА ПЕРЕДРАТЬ ВСЕ
ДЕЛА У ЦАРЯ

«Акты исторические», т. IV, № 202.

Астраханец Ларион... сказал: говорил- те ему, Лариону, астраханской стрелец Фирско Андреев: батько де их воров, вор Стенка Разин, не токмо в Астрахани в Приказной полате дела велел драть, и в верху де у государя дела все передерет.
А стрелец Фирско Андреев, в роспросе и с пытки, в том во всем запирался, а с другие пытки Фирско Андреев во всем же запирался.

ж) ЦАРСКАЯ ГРАМОТА О СТЕПАНЕ РАЗИНЕ (1667 г.) 

«Акты исторические», т. IV, № 202.

От царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росли самодержца, в нашу отчину в Астрахань боярину нашему и воеводам князю Ивану Андреевичу Хилкову, да Ивану Федоровичу Бутурлину да Якову Ивановичу Безобразову, да дьяком нашим Ивану- Фомину да Григорью Богданову. В прошлом во 174 году мая во 2 числе да в нынешнем во 175 году марта во 30 да и апреля в 12, да мая в 31 числех посланы к вам наши великого государя грамоты о проведыванье воровских казаков и о промыслу над ними, которые хотят итти с Дону на Волгу воровать, чтобы однолично воровских казаков отнюдь на море и на морские проливы не пропустить и чтобы они на Волге для воровства не были.
И июня 12 день писал к нам великому государю с Царицына Андрей Унковской: мая де в 3 день писал к нему с Дона атаман Корнило Яковлев и все Донское войско: жили де они с Азовскими людми в миру, н за их миром хотел было их войсковой казак Стенка Разин с товарищи своровать итти на море; и по их де отписке, он с моря в болших лодках воротился и ничего не учинил, и погребли мимо их Черкаского городка вверх по Дону; и они де атаман и казаки посылали за ними и их не нашли; а ведомо де им в войску учинилось что де тот Стенка с товарищи пошол на Волгу реку воровать. И он Андрей, для прове-дывания и уговаривать тех казаков, посылал служилых людей, и те де служилые люди приехав сказали, что тот Стенка в сборе с товарищи своими с воровскими казаки, с шестьсот человек и болши, приехали к Паншинскому городку; а собираются де к нему беспрестанно, и едучи де вверх по Дону, многие казачьи городки разоряют, и приезжих торговых людей и казаков грабят и побивают до смерти; и живет де он от тех казаков в болшом спасенье, чтоб над городом какого дурна не учинили...

и) РАССПРОСНЫЕ РЕЧИ О ВОССТАНИИ СТЕПАНА РАЗИНА 

«Акты исторические», т. IV, № 202.

Гулящей человек Савка Онофреев сказался родиною Казанского уезда, Закамской черты, села Челнов крестьянин; а в роспросе сказал: как де село Челны разорены, и он де Савка из села Челнов сошол на Казань и жил в Казани в гулящих людех лет с семь, кормился работою, и после же того жил в бобылях за Спасским монастырем с год; и в прошлом де во 178 году, как пришел из Нижнего-Новагорода государев насад, и он Савка на том насаде пошол в гулящих людех в Астрахань и дошел до Царицына; и в тое де пору пришел на Царицын вор Стенка Разин, с воровскими казаками, и его де Савку и иных его братью многих с того насаду вор Стенка Разин взял с собою под Астрахань по неволе; и Астрахань взял, и боярина и воеводу князя Ивана Семеновича Прозоровского велел свесть на роскат и бросил с роскату, а товарищев его, и дьяков, и дворян, и голов, и подъячих велел побить, а за что, того он Савка не ведает; а Приказные де полаты подьячего Алексея Алексеева он вор Стенка Разин за ребро повесил; и после де походу из Астрахани вора Стенки Разина, того подьячего Алексеевская жена Алексеева, Олена Тимофеева дочь, вышла за него Савку замуж добровольно. А как де вор Стенка Разин пошел из Астрахани под Симбирск, и он де Савка с ним вором под Симбирск не ходил, остался в Астрахани и кормился работою.
А как де воровской атаман Федька Шелудяк, после похода вора Стенки Разина, на другой год ходил под Симбирск, и он де Савка с ним Федькою под Симбирск не ходил же, а был в Астрахани ж; и как де из-под Симбирска вор Федька Шелудяк пошел в Астрахань, и с Царицына наперед себя прислал иноземца Алешку Коченовского; и как де тот иноземец от Федьки Шелудяка в Астрахань приехал, и воровской атаман Васька Ус собрал воровской круг, и велел преосвященного Иосифа, митрополита Астраханского и Терского, привести в круг, и из круга велел взвести на роскат и бросил с роскату, а за что, того он Савка не ведает, потому что де он Савка в тое пору был в рядовых казаках и в кругу не был, а был дома... он слышал от людей; а которые де в том заводе были, и те де воры кажнены. А его де Савку вор Федька Шелудяк выбрал в есаулы, по неволе, в то время, как пришел к Астрахани боярин и воевода Иван Богданович Милославской великого государя с ратными людьми; и он де Савка в тое пору стоял на городе, а на бою и на высылке не бывал, и живет он в Астрахани своим двором в гулящих людех.
Под роспросом отмечено: От роспросу Савка послан в черную... с денщиком... и ведено его заковать в кандалы.

В. О. Ключевский о крепостном праве в царствование царя Алексея Михайловича

Крестьяне также были прикреплены к своему состоянию, а посредством этого прикрепления в XVII веке установлена была крепостная зависимость крестьян, живших на землях частных владельцев. Исстари русские крестьяне пользовались свободой земледельческого труда, выражавшейся в том, что они снимали участки казённой и частной земли по договору с сельскими обществами или землевладельцами и могли покидать эти участки. Исполнив принятые на себя обязательства по аренде и по ссуде, которую многие из них получали от землевладельцев при недостатке собственного инвентаря. По разным причинам в XVI веке задолженность крестьян своим владельцам усилилась и ссуда стала почти общим условием крестьянских договоров. Крестьяне, сохраняя право перехода, в большинстве потер яли фактическую возможность перехода по своей воле без чужой помощи; тогда усилились крестьянские побеги без расплаты с владельцами. Чтобы ослабить бесконечные иски владельцев о беглых, правительство устанавливало для них сроки давности, по истечении которых истцы теряли права на беглых крестьян. Так, по указу 24 ноября 1597 года землевладелец терял право искать судебным порядком крестьянина, бежавшего от него до 1 сентября 1592 года, если до того же срока не был вчинён землевладельцем иск о беглеце. Пятилетняя давность для исков о беглых крестьянах была подтверждена указом первого самозванца в 1606 году; позднее в 1642 году установлена была десятилетняя давность. Для обеспечения себя от потерь. Какими грозил закон о давности, землевладельцы в царствование Михаила стали вносить в свои договоры с крестьянами условие, которым крестьяне обязывались безвыходно жить на их землях, т.е. отдались им в вечную крепостную зависимость, отказываясь от права прекратить её возвратом полученной ссуды. Этим условием устанавливалась личная крепостная зависимость крестьянина, не простиравшаяся на его потомство. Это условие противоречило правилу, какое проводилось в уложении – не дозволять свободному лицу, обязанному государственными повинностями, отказываться от своей свободы. Примиряя это правило с интересами дворянства, военно - служебная годность которого зависела от количества рабочих крестьянских рук на его землях, правительство по закону 1646 года, повторённому в Уложении, отменив давность для иска о беглых, укрепило крестьян с их потомством за их владельцами и возложило на последних ответственность за податную исправность первых. Так частная личная неволя крестьян по договору превратилась в потомственную крепостную их зависимость по закону, и эта зависимость пала на крестьян как новая повинность, которая должна была обеспечить правительству исправное исполнение других повинностей, падавших как на крестьян, так и на их владельцев дворян. Таким образом, крестьяне, жившие на землях частных владельцев, прикреплены были к этим владельцам; крестьяне дворцовые и чёрные, т.е. государственные. В то же время прикреплены были к своим земельным участкам, т.е. к земле.

                                                                                       ВОССТАНИЕ СТЕПАНА РАЗИНА

 а) ПОХОД СТЕПАНА РАЗИНА НА АСТРАХАНЬ

Ян Стрейс (или С т р ю и с)—уроженец Нидерландов, много путешествовал. В 1668 г. приехал в Московию парусным мастером. В 1676 г. Стрейс в Амстердаме издал описание своих трех путешествий (1647—1673).

Получив прощение и свободу итти куда хочет, Стенька Разин вернулся со своей разбойничьей стаей на Дон в лучшем положении и с большими силами, чем в то время, когда они прибыли больные и распухшие от голода, жажды и соленой воды. За казаками последовала часть русских, весьма преданных Стеньке, на что он одних' склонил хорошим жалованьем, других деньгами и подарками. Когда он проходил по улицам Астрахани и видел следовавшую за ним большую толпу, то разбрасывал дукаты и другие золотые монеты, и такая щедрость или, вернее, хитрый обман привлекали к нему многих необузданных и глупых людей. Некоторые из них были даже на службе у его величества. Когда весть о том дошла до господина наместника Прозоровского, он тотчас послал полковника Ведероса  к Разину и велел ему передать и приказать немедля отослать в Астрахань слуг его величества, в случае же отказа он, Разин, снова впадет в немилость у царя и ему от того придется тяжелее и труднее, чем в прошлый раз, и может быть ему придется расплатиться за старые грехи ради новых. Полковник Ведерос прибыл к нему и выполнил
все, что было приказано; но Разин не хотел ничего слышать об этом приказе, нетерпеливо перебил его недостойными речами и еще немного и он разрубил бы саблей голову несчастного посланника. Однако гнев и яростъ его вылились в кощунствах, проклятиях и неистовстве, и он говорил: «Как смеют приносить мне такие нечестные требования? Должен я предать своих друзей и тех, кто последовал за мной из любви и преданности? Меня еще понуждают к тому немилостью? Добро же, передай твоему начальнику Прозоровскому, что я не считаюсь ни с ним, ни с царем, что в скором времени явлюсь к ним предъявить свои требования, чтобы этот малодушный и трусливый человек, который теперь кичится и хвастается своей двойной властью, не смел так разговаривать и повелевать и делать мне предписания, как своему крепостному, когда я рожден свободным и у меня больше силы, чем у него. Пусть стыд выест ему глаза за то, что он меня встретил без малейших почестей как ничтожного человека» и т. д. и еще много других упреков. Стоявший перед ним полковник все время боялся, что его зарубят. С таким ответом вернулся Ведерос, из чего можно заключить, что сей разбойник нарушил данное слово и вновь стал вооружаться, как это и случилось в скором времени, так что господин Прозоровский весьма дивился, не ведая. где он в столь короткое время собрал такую большую силу, ибо у него оказался флот из 80 новых судов, на каждом две пушки и множество войска. С ним он поплыл вниз по Волге, но не показывал тогда никакой вражды, и князь Прозоровский также не находил нужным напасть на него до прибытия большого флота, снаряженного его величеством. Флот наконец прибыл и состоял из 6 тыс. стрельцов на многочисленных стругах, "нагруженных порохом, оружием, различным военным снаряжением и съестными припасами. Едва тот флот прибыл, Стенька ловко сумел под видом перебежчиков подослать своих самых хитрых и пронырливых советников, которым и удалось представить дела Стеньки такими приукрашенными и добрыми, что весь простой народ склонился к нему и перешел на его сторону. По такому наущению они напали на своих начальников, многим огрубили головы, других предали в руки разбойников вместе со всем флотом. Стенька, овладев без всякого боя такой большой силой, выдал каждому из них за два месяца жалованье, пообещав вперед свободу грабить и убивать по их желанию, и прибавил: «За дело, братцы! Ныне отомстите тиранам, которые до сих пор держали вас в неволе хуже, чем турки или язычники. Я пришел дать всем вам свободу и избавление, вы будете моими братьями и детьми, и вам будет так хорошо, как и мне, - будьте только мужественны и оставайтесь верны». После этих слов каждый готов был итти за него на. смерть и все крикнули в один голос: «Многая лета нашему батьке . Пусть он победит всех бояр, князей и все подневольные страны!» ,

Это известие испугало господина Прозоровского, он опасался за Астрахань, ибо глупый народ начал роптать и высказывать похвалы разбойнику, и во всех городах той местности начались такие волнения и каждый миг приходилось со страхом ждать ужасного кровопролития. «Восстань, восстань, народ!—кричали даже стрельцы.—К чему нам служить без жалованья и итти на смерть? Деньги и припасы истрачены.

Мы не получим платы за год, мы проданы и преданы». Они кричали еще о многом, а начальство не смело их удерживать от этого иначе, как добрым словом и великими обещаниями.

Стенька разделил войско, которое усилилось примкнувшими русскими до 16 тыс. человек, и послал одну часть в Царицын, другую в Чернояр. Сам он остался с флотом и держал себя королем. Они повиновались его малейшему знаку и были ему верны, как если бы он был самым великим монархом в мире. Когда он напивался допьяна, что с ним часто случалось, то по малейшему поводу приказывал рубить головы в его присутствии и даже сам прикладывал к тому свои жаждущие крови руки, и такое несчастье постигало большею частью начальников, ибо простой народ всячески подмазывался к этому хитрому тирану, и они служили ему, чем могли, убивая одного начальника за другим. Когда ему только приходило на ум или когда на самом деле его офицеры обижали солдат и те заявляли об этом, ничего не могло спасти офицеров, и низших слушали, а высшие расплачивались.

Благодаря этому сила его росла день ото дня, и за пять дней его войско увеличилось от 16 тыс. до 27 тыс. человек подошедшими крестьянами и крепостными, а также татарами и казаками, которые стекались со всех сторон большими толпами и отрядами к этому милостивому и щедрому полководцу, а также ради свободного разбоя. Всюду говорили об убитых дворянах, так что господа, одев дешевое платье, покидали жилища и бежали в Астрахань.

б) ГРАМОТА ОТ ИМЕНИ СТЕПАНА РАЗИНА (1670 г.). 

ГАФКЭ (Разряд, Белгородский стол, № 687, лл. 74 — 76).

Грамота от Степана Тимофеевича от Разина.
Пишет вам Степан Тимофеевичь всей черни. Хто хочет богу да государю послужити, да и великому войску, да и Степану Тимофеевичу, и я выслал казаков, и вам заодно бы изменников вывадить и мирских кравапивцов вывадить. И мои казаки како промысь станут чинить и вам  бы  итить к ним в совет, и кабальныя и апалныя шли бы в полк  к моим казакам .

в) ПРЕЛЕСТНАЯ ГРАМОТА СТЕПАНА РАЗИНА (1670 г.) ГАФКЭ (Разряд, Белгородский стол, № 687, л. 398).

От Великого войска Донского и от Олексея Григорьевича в город Харьков полкъовнику Грицьку и всем мещаном челобитье. В нынешнем во 179-ом году октября в 15 день по указу великого государя и по грамоте его, великого государя, вышли мы, великое войско Донское, з Дону Донцом ему, великому, государю, на службу, потому что у нево, великого государя, царевичев не стала и от них, изменников бояр, и мы, великое войско Донское, стали за дом пресвятыя богородицы и за ево, великого государя и за всю чернь. И вам бы, атаманом молотцом, Грицко полковник, со всеми городовыми людьми и мещанами, стать с нами, великим войском Донским, заедина за дом пресвятыя богородицы и за ево, великого государя, и за всю чернь потому, чтобы нам всем от них, изменников бояр, в конец не погибнуть. [На обороте]: К сей грамоте великого войска Донского атаман Алексей Григорьевичь печать приложил. Отдать ся грамота в Харкове полковнику и всем городовым людей.

г) ПИСЬМО СТЕПАНА РАЗИНА К РУССКИМ, ТАТАРАМ, ЧУВАШАМ И МОРДВЕ ЦИВИЛЬСКОГО УЕЗДА
ГАФКЭ (Разряд, Московский стол, № 441, лл. 15—16}.

От донских и от яицких атаманов молотцов от Стефана Тимофеевича и ото всего великого войска Донского и Яицкого память Цывилского уезду розных сел и деревень черней руским .людей, и татарам и чювашем и мордве. Стояти бы вам черне русские люди и татаровя и чюваша, за дом пресвятые богородицы  за всех святых,  за великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича...,  за благоверных царевичев,  за веру православных христиан. А как с Цывилска к вам и черне русские люди,  татаровя,  чюваша, и мордва, высылщики [в] Цывилской уезд по селом  по деревням.будут и станут загонять в осаде стоять в Цывилску,  вам бы, черне в осаду в Цывилск не ходить, потому что над вами учинят обманом, всех в осаде вас прорубят, а тех бы вам цывилских высылщиков ловити  привозить в войско, в Симбирск, а которые цывиленя дворяня   дети боярские  мурзь и татаровя похотят заодно тоже стоять за дом пресвятые богородицы  за всех святых,  за великого государя,  за благоверных царевичев,  за веру православных крестьян,  вам бы, чернь тех дворян  детей боярских,  мурз,  татар,  чернь не тронуть  домов их не разорять. А с восковой памяти вам, чернь, списывать, отдавать списки по селам церковным причетником дьячком в слово слово , списывая, отдавать их по розным волостем,  по селам,  по деревням сотцким и старостам  десятцким, чтобы они,  уездные люди, все в сию восковою наметь знали.
К сей памяти высковую печать атаман Степан Тимофеевич приложил, а с сею высковою печатью послан наш высковой казак Ахпервя мурза Киндибянов,  вам бы, чернь, ево в всем слушать  спору не держать, а будь его слушать ни в чем не станете, и вам бы на себя не пенять.

д) ДОПРОСНЫЕ РЕЧИ ПЛЕННЫХ РАЗИНЦЕВ, ВЗЯТЫХ В БОЯХ ПРИ
СЕЛАХ ПОЕ и МАМЛЕЕВЕ (1670 г.) 

ГАФКЭ (Разряд, Приказный стол, № 423, лл. 208—210).

179-го октября в 16 день. К боярину и воеводе ко князю Юрью Алексеевичу Долгоруково прислал ис посылки товарищ ево околничей и воевода князь Константин Осиповичь Щербатово взятых воровских людей, которые взяты в боех у села Поя и за селом Мамлеевым, и те воры роспрашиваны порознь и пытаны.
А в роспросе и с пытки атемарец сын боярской Никитка Трофимов сын Скрябин сказал: в нынешнем де во 179-м году, а в котором месяце и числе, того он не упомнит, пришли воровские казаки из Саранска на Атемарь, и атемарские де казаки город им, вором, здали и голову Михаила Кункина, выдав, убили, и с Отемары ево, Микитку, воры взяли, а взяв, пошли под Орзомас, а до сего де числа за неделю приезжали в Саранск и на Атемарь из Арзамаса посацкие люди два человека, а как их зовут, того не знает, и говорили де им, ворам, чтоб они шли под Орзомас на обоз боярина и воевод князя Юрья Алексеевича Долгорукова, а сказывали де им, 'ворам, под Арзамасом небольших людей, и они де под Арзамас по тем вестям и пошли четыре атамана атемарских казаков Тимошка Иванов сын Белоусь с това-рыщи, а люди де с ними ис Саранска пошло руских людей и татар, и мордвы с шесть тысеч человек, да с ними же де с Отемару и ис Саранска пять пушек. А вор де Стенка Разин писал к ним, ворам, которые шли под Орзомас, чтобы они шли к нему, Стенке, на помочь, а в письме ево писано, что де околничий и воевода князь Юрья Никитич Борятинской в Синбирск пришол и ево, вора Стенку, с воровскими людьми ис-под Синбирска збили на Белый Яр. Да от околничего ж де князь Юрья Никитича шел в Орзомас с отписками боярской человек, и в Саранском де уезде в селе Починках того человека воры поймали и казнили смертию и отписки у него взяли, а из них де, воров, которые шли под Арзамас, з дороги пошли к вору к Стенке с тысечю человек, а последние пошли под Орзомас, а Синбирск де из осады свободился, а околничей и воевода князь Юрья Никитич Борятинский и государевы ратные люди стоят у Синбирска.
А лысковец же посадкой человек Ивашко Емельянов в роспросе сказал: в прошлом де во 178-м году весною ходил он на государеве сибирском насаде в наймах в передовщиках, и те де насады от воровских казаков остановлены на Саратове, и запасы из стругов выгружены в онбары, и работные люди все роспущены, и он де, Ивашко, с товарищы своими с роботными ж людьми, человек с тритцать, поехали вверх, и их де воровские казаки, переняв выше Самары в Усолье и ограбя держали его в Усолье недели з две, и после де того приехали они к Синбирску, а воровские же казаки в то время стояли под Синбирским, и жил де он у Синбирска десять дней, и при нем де пришел под Синбирск околничей и воевода князь Юрья Никитичь Борятинской, воровских казаков побил и пушки у них отбил при нем, Ивашке, а вор де Стенка Разин с небольшими людми ушел на низ.
[Помета на обороте]: 179-го октября в 21 день таковые рос-просные речи прислал к великому государю боярин и воевода князь Юрья Алексеевич Долгоруково с отпискою своею.]

е) ПОКАЗАНИЯ РАЗНИЦЕВ О НАМЕРЕНИИ РАЗИНА ПЕРЕДРАТЬ ВСЕ
ДЕЛА У ЦАРЯ

«Акты исторические», т. IV, № 202.

Астраханец Ларион... сказал: говорил- те ему, Лариону, астраханской стрелец Фирско Андреев: батько де их воров, вор Стенка Разин, не токмо в Астрахани в Приказной полате дела велел драть, и в верху де у государя дела все передерет.
А стрелец Фирско Андреев, в роспросе и с пытки, в том во всем запирался, а с другие пытки Фирско Андреев во всем же запирался.

ж) ЦАРСКАЯ ГРАМОТА О СТЕПАНЕ РАЗИНЕ (1667 г.) 

«Акты исторические», т. IV, № 202.

От царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росли самодержца, в нашу отчину в Астрахань боярину нашему и воеводам князю Ивану Андреевичу Хилкову, да Ивану Федоровичу Бутурлину да Якову Ивановичу Безобразову, да дьяком нашим Ивану- Фомину да Григорью Богданову. В прошлом во 174 году мая во 2 числе да в нынешнем во 175 году марта во 30 да и апреля в 12, да мая в 31 числех посланы к вам наши великого государя грамоты о проведыванье воровских казаков и о промыслу над ними, которые хотят итти с Дону на Волгу воровать, чтобы однолично воровских казаков отнюдь на море и на морские проливы не пропустить и чтобы они на Волге для воровства не были.
И июня 12 день писал к нам великому государю с Царицына Андрей Унковской: мая де в 3 день писал к нему с Дона атаман Корнило Яковлев и все Донское войско: жили де они с Азовскими людми в миру, н за их миром хотел было их войсковой казак Стенка Разин с товарищи своровать итти на море; и по их де отписке, он с моря в болших лодках воротился и ничего не учинил, и погребли мимо их Черкаского городка вверх по Дону; и они де атаман и казаки посылали за ними и их не нашли; а ведомо де им в войску учинилось что де тот Стенка с товарищи пошол на Волгу реку воровать. И он Андрей, для прове-дывания и уговаривать тех казаков, посылал служилых людей, и те де служилые люди приехав сказали, что тот Стенка в сборе с товарищи своими с воровскими казаки, с шестьсот человек и болши, приехали к Паншинскому городку; а собираются де к нему беспрестанно, и едучи де вверх по Дону, многие казачьи городки разоряют, и приезжих торговых людей и казаков грабят и побивают до смерти; и живет де он от тех казаков в болшом спасенье, чтоб над городом какого дурна не учинили...

и) РАССПРОСНЫЕ РЕЧИ О ВОССТАНИИ СТЕПАНА РАЗИНА 

«Акты исторические», т. IV, № 202.

Гулящей человек Савка Онофреев сказался родиною Казанского уезда, Закамской черты, села Челнов крестьянин; а в роспросе сказал: как де село Челны разорены, и он де Савка из села Челнов сошол на Казань и жил в Казани в гулящих людех лет с семь, кормился работою, и после же того жил в бобылях за Спасским монастырем с год; и в прошлом де во 178 году, как пришел из Нижнего-Новагорода государев насад, и он Савка на том насаде пошол в гулящих людех в Астрахань и дошел до Царицына; и в тое де пору пришел на Царицын вор Стенка Разин, с воровскими казаками, и его де Савку и иных его братью многих с того насаду вор Стенка Разин взял с собою под Астрахань по неволе; и Астрахань взял, и боярина и воеводу князя Ивана Семеновича Прозоровского велел свесть на роскат и бросил с роскату, а товарищев его, и дьяков, и дворян, и голов, и подъячих велел побить, а за что, того он Савка не ведает; а Приказные де полаты подьячего Алексея Алексеева он вор Стенка Разин за ребро повесил; и после де походу из Астрахани вора Стенки Разина, того подьячего Алексеевская жена Алексеева, Олена Тимофеева дочь, вышла за него Савку замуж добровольно. А как де вор Стенка Разин пошел из Астрахани под Симбирск, и он де Савка с ним вором под Симбирск не ходил, остался в Астрахани и кормился работою.
А как де воровской атаман Федька Шелудяк, после похода вора Стенки Разина, на другой год ходил под Симбирск, и он де Савка с ним Федькою под Симбирск не ходил же, а был в Астрахани ж; и как де из-под Симбирска вор Федька Шелудяк пошел в Астрахань, и с Царицына наперед себя прислал иноземца Алешку Коченовского; и как де тот иноземец от Федьки Шелудяка в Астрахань приехал, и воровской атаман Васька Ус собрал воровской круг, и велел преосвященного Иосифа, митрополита Астраханского и Терского, привести в круг, и из круга велел взвести на роскат и бросил с роскату, а за что, того он Савка не ведает, потому что де он Савка в тое пору был в рядовых казаках и в кругу не был, а был дома... он слышал от людей; а которые де в том заводе были, и те де воры кажнены. А его де Савку вор Федька Шелудяк выбрал в есаулы, по неволе, в то время, как пришел к Астрахани боярин и воевода Иван Богданович Милославской великого государя с ратными людьми; и он де Савка в тое пору стоял на городе, а на бою и на высылке не бывал, и живет он в Астрахани своим двором в гулящих людех.
Под роспросом отмечено: От роспросу Савка послан в черную... с денщиком... и ведено его заковать в кандалы.

 Историк Павленко Н.И. о восстании Степана Разина: новые оценки

    Донское казачество заслуживает отдельного рассмотрения в связи с тем, что на протяжении XVII—XVIII вв. оно выдвигало из своей среды руководителей массовых движений: С. Т. Разина, К. А. Булавина, Е. И. Пугачева. Внимание историков оно привлекает еще и потому, что составляет специфическую часть населения, отличавшуюся от остальных жителей России родом занятий, социальным и политическим устройством, а также военной организацией.
Возникновение донского казачества относится к XVI в., я только в XVII в. у него сложились свои традиции и свой уклад жизни, не схожий с укладом жизни ни одной категория населения. Главное отличие состояло в том, что на Дону не было  помещичьего землевладения, ни царской администрации. Именно эти обстоятельства привлекали на Дон пришельцев центральных районов России, где складывался крепостнический режим: на Дону не знали ни государственных, ни владельческих повинностей. Пришедшим на Дон не грозила опасность быть возвращенными на прежние места жительства, где  подстерегала крепостная неволя. «С Дона выдачи нет», то есть беглые не возвращались владельцам, — таков обычай, сложившийся на Дону и привлекавший множество беглецов.

В казачьей вольнице высшей властью являлся войсковой круг, решавший важнейшие вопросы внутренней жизни казачьей общины и ее внешних сношений, войны и мира, дележа военной добычи, государева жалованья, зачисления в казаки новых пришельцев, выборы «станицы», то есть посольства в Москву, и т. д. Исполнительным органом на Дону являлся избираемый войсковым кругом атаман. Кстати, войско донское располагало еще одной привилегией — правом внешних сношений. Оно самостоятельно устанавливало отношения с ближайшими соседями: с Азовом, Крымом, Османской империей, Ираном, ногайцами, калмыками.

Донские казаки долгое время не знали земледелия. Тому причиной были частые набеги крымцев, накануне жатвы поджигавших посевы и лишавших казаков плодов земледельческого труда. Казаки занимались скотоводством и рыбными промыслами, но эти занятия не обеспечивали полностью необходимыми жизненными ресурсами. Москва за сторожевую службу, то есть отпор набегам крымцев, присылала казакам хлебное и денежное жалованье, а также порох и свинец. Заинтересованность правительства в обороне южных границ вынуждала его терпеть казачье своеволие и мириться с их самоуправлением, обычаем «с Дона выдачи нет», правом внешних сношений.

Был и еще один источник обеспечения жизни казаков, в иные годы становившийся главным, — набеги на крымцев и ногаев. Набеги, впрочем, были взаимными — обе стороны Уводили скот, захватывали имущество, а главное, пленных. Нападения вынуждали казаков всегда быть готовыми дать отпор. В результате они приобретали навыки в военном ремесле.

Походы казаков за добычей, получившие название «поход за зипунами», были хорошо организованы и совершались морем либо к берегам Крыма, либо в непосредственные владения Османской империи на побережье Черного моря.

Донские казаки действовали совместно с запорожскими «походы за зипунами» часто осложняли отношения между Россией и Османской империей, но казаки, отправляясь в поход  игнорировали интересы России.

В 1637 г. казаки овладели Азовом и держали его пять лет в своих руках. После этого османское правительство срочно укрепило крепость. Кроме того, турки соорудили на обоих берегах Дона каланчи и протянули между ними две цепи, препятствовавшие продвижению судов в Азовское море. Тем самым «поход за зипунами» в Азовское и Черное моря стал сильно затруднен, и казаки начали ходить за добычей на Волгу и Каспийское море.

«Поход Разина за зипунами». Казак Зимовейской станицы Степан Тимофеевич Разин, потерпев неудачу при попытке прорваться в Азовское море, весной 1667 г. двинулся на Волгу. Здесь он во главе казачьего отряда грабил караваны судов, принадлежавших казне, патриарху и торговым людям. Летом отряд Разина вышел в Каспийское море, по реке Яику поднялся к Яицкому городку и обманом овладел им.

Перезимовав в городке, казаки, прихватив пушки, отправились в море, где с отрядом в 2 тысячи человек напали на Дербент и разорили побережье до Баку. В Реште на разинцев неожиданно напали войска шаха и истребили до 400 человек. Атаман расплатился за коварное нападение в Астрабаде и Фарабахе, почти полностью уничтожив города и их население.

Весной 1669 г. разницы совершили нападение на восточное побережье Каспийского моря, пограбили поселения туркменов, после чего расположились лагерем на Свином острове. Иранское правительство направило к Свиному острову флотилию из 50 судов. В сражении иранцы потерпели поражение: хан, руководивший сражением, спасся бегством, а его сын и дочь оказались в плену.

Потери от болезней и сражений вынудили разинцев оставить Свиной остров и отправиться к родным берегам. Появление казаков в Астрахани произвело на местных жителей и стрельцов неотразимое впечатление — они были ошеломлены богатством разинцев и щедростью их атамана, раздававшего населению золотые монеты и часть награбленного имущества.

Сами разницы щеголяли по городу ярких одеждах из бархата и шелка. Исхлопотав прощение за совершенные грабежи и кровавые деяния на побережье Каспийского моря, атаман н и его казаки в октябре 1669 г. прибыли на Дон, где их встречали с таким же триумфом, как и в Астрахани. Обосновавшись на одном из островов Дона, Разин в зиму 1669/70 г. усиленно готовился к новому походу, причем не на юг, а на север, чтобы «с боярами повидаться» в XVIII в. Москве. Так закончился разбойный «поход Разина за зипунами» на Волгу и Каспийское море.

Начало крестьянской войны. Весной 1670 г. отряд разинцев, состоявший из 7 тысяч казаков, оставил Дон и подошел к Царицыну. Ни стрельцы гарнизона, ни горожане не оказали им сопротивления. Здесь удачливый атаман изменил свой план — вместо того чтобы отправиться на север, на Москву, он двинулся добывать Астрахань. Тем самым Разин предоставил правительству время приготовиться к отпору. Но, с другой стороны, оставлять в тылу Астрахань с ее мощной крепостью и многочисленным гарнизоном стрельцов было опасно. Разина к походу воодушевляло поведение астраханских стрельцов под Черным Яром, двигавшихся к Царицыну для оказания помощи тамошнему гарнизону, но перешедших на сторону казаков. 19 июня разницы подошли к Астрахани, где стрельцы гарнизона перебили большую часть начальных людей. Сопротивление оказали лишь воевода, иноземные наемники, дворяне и приказные люди.
После захвата Астрахани началась вакханалия казней. Воевода Прозоровский, раненный в сражении, был сброшен с крепостной стены, два его малолетних сына повешены за ноги, о общей сложности в Астрахани погибло до 500 начальных людей, дворян и приказных. После этого начался грабеж имущества убитых, а также русских, индийских, бухарских и других купцов.

Установив в Астрахани казачьи порядки, разницы 20 июля двинулись вверх по Волге, чтобы «бить изменников бояр, а не государя». Без боя они овладели Саратовом и Самарой.

      В апогее движения. С этого времени движение приняло характер крестьянской войны, в его ряды влились крепостные крестьяне и народы Среднего Поволжья: чуваши, мордва, татары. На огромной территории действовало множество отрядов, громивших усадьбы, воеводские канцелярии, предававших смерти воевод, помещиков, приказных служителей и всех, кто отказывался примкнуть к движению. Назовем отряды Михаила Харитонова, Максима Осипова, монахини Алены, объявленной ведьмой и позже сожженной в срубе правительственными войсками.

До подхода к Симбирску Разину сопутствовал успех, слава его гремела повсюду, под его знамена стекалось множество новых участников движения. В руках восставших оказались промышленные села Лысково, Мурашкино, Павлово, Макарьевский монастырь, под стенами которого устраивалась знаменитая ярмарка, города Алатырь, Козьмодемьянск, Саранск, Курмыш, Керенск и др.

Неудачи Разина начались в Симбирске, когда ему не удалось Полностью овладеть городом — в кремле засел воевода Иван Милославский и оказывал упорное сопротивление. Войска под командованием князя Юрия Барятинского спешили к Симбирску. чтобы вызволить из беды Милославского. После неудачных попыток одолеть объединенные силы правительственных войск

Получивший  ранение Разин во главе казаков в октябре 1670 г. на стругах отправился вниз по Волге к Царицыну, а оттуда на Дон где намеревался пополнить ряды казаками. В Черкасск его не пустили верные правительству казаки. В апреле 1671 г. Степан Разин и его брат Фрол были схвачены и скованными доставлены в Москву, где после пыток в июне их казнили.

Разрозненные отряды участников движения продолжали оказывать сопротивление правительственным войскам, но силы их были не равны, и очаги крестьянской войны гасли один за другим. Дольше всех продержалась Астрахань, где Разин еще в начале похода оставил во главе управления одного из своих соратников — Василия Уса, прославившегося тем, что в 1666 г. он пытался организовать поход на Москву, но достиг только Тулы и должен был повернуть обратно. После смерти Уса главное начальство над городом принял Федор Шелудяк. Три месяца продолжалась осада Астрахани, и лишь в ноябре 1671 г. город сдался.

Правительство торжествовало победу. Она сопровождалась такой же беспощадной жестокостью, которую проявляли разинцы. Современник запечатлел кровавую картину: «Кругом стояли виселицы; на каждой из них висело человек сорок — пятьдесят. В другом месте валялось множество обезглавленных, плававших в крови. В разных местах находились посаженные на кол». Только в одном Арзамасе за три месяца было казнено 11 тысяч человек.

Какие конечные цели преследовали участвовавшие в движении крестьяне и народы Среднего Поволжья? Они имели бесспорные основания для выступлений против утверждения в стране крепостного права, против усиления власти помещиков и правительственной администрации над личностью крестьянина. Но на поставленный выше вопрос ответа сохранившиеся документы не дают, как не отвечают на него ни Разин, ни его сподвижники.

В одном из двигавшихся вверх по Волге разинских стругов находился якобы царевич Алексей Алексеевич, незадолго перед этим умерший, а в другом — опальный патриарх Никон.

Из этого следует, что движение носило царистский характер,Разин свою конечную цель видел в овладении Москвой, где намеревались побить бояр, дворян и детей боярских, царь среди подлежавших уничтожению не числился. А что дальше?

Судя по практическим мерам, Разин и его соратники считали идеалом установление казачьего уклада жизни. Но это была утопия, ибо, как мы отмечали выше, жизненными ресурсами казачество обеспечивали «походы за зипунами» и государево жалованье. Если все станут казаками, то кто их будет обеспечивать тем и другим? Те же крестьяне. Поэтому движение могло завершиться не сменой общественных отношений, а сменой лиц в привилегированном слое общества, его составе.